16 мая 2024
Очарованный папа
Бурная жизнь чуть было не лишила Виктора* всего: семьи, свободы и независимости. Но Виктор устоял. А “Партнерство каждому ребёнку” помогло ему в этом.
“Ребёнок там с иголками играл”
Виктор – взрослый приятный мужчина с короткой стрижкой и добрыми глазами. Его внешний вид совершенно не выдает сурового прошлого, только из-под рукава футболки немного видны загадочные татуировки. На одной из них – имя сына – Роман. Это неспроста. Последние восемь лет – с момента появления Романа на свет – вся жизнь Виктора так или иначе крутится вокруг ребёнка. И за это время их с Романом жизнь здорово изменилась.
С мамой Романа, которую Виктор называет исключительно по фамилии – Кузнецова – он познакомился в колонии-поселении. По ходу длинной жизни Виктор попадал в места лишения свободы целых пять раз: за грабежи и подобные преступления, а последний срок, который завершился в 2015 году, отбывал за угон автомобиля. Его супруга же попала в колонию по наркотической статье.
Несмотря на такое прошлое и множество бытовых проблем, Виктор был настроен завязать с преступным миром, завести семью, найти работу, воспитывать детей. “Я очарованный жил, в мечту верил, – говорит он с усмешкой, – я думал, у меня семья, я думал всё хорошо, ездил на работу, возвращался домой… а как только я из дома уходил, туда сразу вся эта братва приходила”.
“Эта братва” – друзья жены, которая практически сразу после освобождения из заключения вернулась к употреблению психоактивных веществ. Её не остановило ни рождение ребенка, ни семейные отношения с Виктором, который признается, что иногда “только покуривал”. Первое время употребление удавалось скрывать, но когда Роману было всего полтора года, зависимость его мамы стала слишком очевидной. После непродолжительного совместного употребления Виктор с ней всё-таки разошелся. Роман остался с мамой.
“Я постоянно приходил его навещать, но меня всё реже и реже пускали, потому что я пытался это всё прекратить. Пытался вмешаться, чтобы ребёнок в нормальных условиях жил, а это никого не устраивало, – вспоминает Виктор. – Если я там появлялся, я всю эту братву её разгонял и пытался навести порядок. Ребёнок там с иголками играл. Конечно же, меня туда перестали пускать. А потом она мне позвонила и сказала, что ребёнка забрали. Ну а что я сделаю, раз забрали? Начал пытаться забирать его оттуда”.
“Сделай, как она хочет”
После того, как Рома попал в приют, начался процесс лишения матери родительских прав. Виктора же лишить родительских прав не могли, потому что у него их попросту не было. Когда Рома родился, супруга не стала вписывать отца в свидетельство о рождении, чтобы получать пособие как мать-одиночка. “Она меня развела просто, мы же освободились только-только, она не работала, я один работал, – говорит Виктор. – И она сказала, что если она запишет ребёнка на себя, у нас будет много всего. Ну и я повёлся на это”.
Несмотря на свой статус – отца без документов – Виктор практически жил в приюте, каждый день навещал Рому, парковал на ночь свою машину-такси возле забора учреждения и спал в ней. Роме в приюте было очень туго: его унижали и били старшие дети, пытались убедить, что папа его никогда не заберет.
Вписывать Виктора в свидетельство о рождении постфактум жена отказывалась, проводить генетический тест – долго и очень дорого. В опеке разводили руками, а потом дали Виктору сомнительный, но действенный совет. “Я ездил по всяким опекам, я был в истерике, в панике, я тогда ещё отходил от этих солей, ничего не соображал, – вспоминает Виктор, – И вот мне женщина в опеке говорит: “а ты ничего не добьёшься. Если ты хочешь чего-то добиться, сделай, как она хочет”. А как она хочет? Она хочет торчать и бухать. А я тогда уже перестал. Ну вот я с ней поторчал, побухал две недели, ровно столько мне пришлось потерпеть ее, чтобы она записала на меня ребёнка”.
Когда в опеке узнали, что Виктор установил отцовство, его тоже попытались лишить родительских прав. Но не тут-то было. Виктор завязал с веществами, устроился на официальную работу, собрал кучу документов и характеристик, добыл приличный костюм и галстук, а затем во всеоружии приехал на суд. Суд принял его сторону и постановил отпустить Рому из приюта, отдать ребёнка отцу.
Правда на этом проблемы не кончились. Когда Виктор привел счастливого сына в свою восьмиметровую комнатку, у него не было денег даже чтобы купить еды на завтра: первую зарплату Виктор к тому моменту еще не получил. Мать и сестра, которые живут в той же квартире, делиться съестным не собирались и даже пытались не пустить папу с сыном домой, обещали упечь Виктора в тюрьму, а Рому отдать обратно – в приют.
На следующий день после работы, пока Рома был в садике, Виктор думал поступить привычным способом: украсть пару пачек сосисок в магазине, чтобы накормить сына. Но понял, что может “опять оказаться где-нибудь” и решил поступить необычно: обратился за помощью. Он позвонил в социальный центр помощи семье и детям. Там ему выдали пакет продуктов: крупы, консервы – нехитрая, но очень нужная тогда еда. А еще посоветовали обратиться к благотворителям.
“Глоток свежего воздуха”
Первым соприкосновением с благотворительным сектором для Виктора и Ромы стало знакомство с “Тёплым домом”. Они регулярно ездили в фонд на групповые встречи, учились выстраивать отношения друг с другом и просто получали возможность выдохнуть. “У меня это семейное, наверное, на вопрос “как дела” всегда начинал рассказывать, что фигово, – говорит Виктор. – А у них садишься, и каждый рассказывает, что нового хорошего. И так началась новая хорошая жизнь – вот с этих слов: давайте теперь расскажем, что у Виктора с Романом хорошее новое. И мы начали рассказывать.”
Ещё фонд оказывал семье материальную поддержку – как скромными финансами, так и необходимыми вещами. Например, Роман до сих пор спит на диване, подаренном фондом. Но совсем скоро вырастет из него. Виктор планирует взять кредит, чтобы купить новый. Зарплаты дворника им с сыном хронически не хватает.
Не хватало и поддержки “Тёплого дома”. У фонда тогда не было программы выезда специалистов на дом, поэтому семье посоветовали обратиться в “Партнёрство каждому ребёнку”, где такая программа как раз была. Некоторое время Виктора с Романом поддерживали обе организации, но вскоре это прекратилось, осталось только “Партнёрство”.
“Меня в “Тёплом доме” направили в “Партнёрство”, и было и “Партнёрство”, и “Тёплый дом”. А потом я решил покурить, и “Тёплого дома” не стало, – просто рассказывает Виктор. – Но продлилось это недолго. Я понял, что совершаю непростительную ошибку и всё прекратил”.
Главной поддержкой в тот непростой период для Виктора и Ромы стали еженедельные визиты специалиста “Партнёрства каждому ребёнку”, которые помогли семье преодолеть очередной кризис. “Оля, психолог, она приезжала и помогала мне выстраивать отношения с сыном, я потерянный так-то в принципе был, и она нам очень помогла, – говорит Виктор. – Плюс мы несколько раз выезжали куда-то загород, на дачу вместе с другими семьями, которым помогает “Партнёрство”, были там разные пати. Так дружно! Для нас с Ромой это вообще – глоток свежего воздуха, потому что у нас мир такой замкнутый, как тюрячка”.
Говоря про Ольгу, Виктор тут же со смехом вспоминает, как Рома привязался к ней, настолько – что пытался заставить папу закрутить со специалистом “Партнёрства” роман. “Мне было смешно, но если серьезно, то он очень надеялся, что Оля станет его мамой. Ему это нужно было, не было же женщин рядом, – говорит Виктор. – А она приезжала, такое добро дарила! Всякие тренинги с нами проводила, домашние задания нам давала. И мы повышали свою самооценку и уверенность в себе”.

“Я своему ребёнку верю”
Помощь “Партнёрства” и возможность общаться с людьми из совершенно другой, непривычной среды помогли семье стабилизироваться, а Виктору поверить в то, что он не закоренелый преступник, а взрослый мужчина и папа мальчишки, который очень быстро растет. В последний раз Виктор вышел из заключения уже почти десять лет назад. Если не считать детства, то в его жизни это самый долгий период на свободе. И он уверен, что это – не перерыв, а конец истории.
“Это не рекорд, это уже всё, я уже взрослый стал, я не могу мелкого подставить, куда он денется? Он что, опять в эту тюрьму? Он же каждый день меня ждал, каждый день: когда, когда, когда ты меня заберёшь? – говорит Виктор. – И никто тогда не верил, что у меня получится, думали, что я блаженный какой-то, что мне ничего не изменить, что всё будет как оно было всегда. А на самом деле мы всё изменили, у нас всё хорошо”.
Конечно, Виктор до сих пор не всегда уверен в себе. Он стесняется, что работает дворником, что получает очень скромную зарплату и мало чего может купить для себя и для сына. Но на самом деле у Ромы очень полная жизнь: он живёт дома с родным отцом, отлично учится, до недавнего времени занимался пением и футболом, хотел пойти ещё и на танцы, но в последние пару лет увлечение спортом затмило всё.
Рома истово строит карьеру футболиста, ходит на секцию несколько раз в неделю, а по выходным участвует в турнирах. Для Виктора это не только радость и гордость (они – безусловно!), а ещё и расходы, которые с зарплаты дворника покрывать не так-то просто. Но он справляется и с этим. Переживает только, что занятия у Романа в тот же день, что и групповые встречи в “Партнёрстве”, до которых им никак не доехать.
“Будет лето – доедем, – уверенно говорит Виктор. – У нас такая жизненная ситуация… Не знаю, я, наверное, жить просто не умею, но у меня оба зимних ботинка, они проткнутые, я ходил в дырявых, заболел. Но сегодня пошел купил кроссовки, теперь могу нормально ходить. А до этого было тупо по лужам не доехать. Зато у Ромы трое бутсов и форма. Зимнюю я не потянул пока, но летнюю купил. Красивая, зенитовская, с номером. Сегодня вот должен получить”.
Несмотря на трудности, связи с фондом семья не теряет. Виктор с Ромой участвуют в выездных мероприятиях и периодически созваниваются со специалистами “Партнёрства”, чтобы поделиться новостями и просто поговорить. Знать, что помощь доступна – очень важно для этой и других семей в сложной жизненной ситуации, которых поддерживает “Партнёрство каждому ребёнку”.
“Сегодня вот учительница написала Роме в дневнике, что он плюнул девочке в лицо. А у него просто пластина стоит, чтобы челюсти раздвигать, неудобно, он считалку читал, вылетело, – эмоционально говорит Виктор. – Я вот сейчас пытаюсь до учителя дозвониться – не берёт, уже завучу звонил, она полностью на стороне учителя, а я своему ребёнку верю, нельзя такое в дневнике писать. И я знаю, что если бы я нашёл сегодня время, доехал бы до Нины (психолог “Партнёрства” – ред.), то сто процентов Нина бы меня разгрузила, я бы знал ответ, я бы по крайней мере не задавался этими вопросами, не пытался до этой учительницы докопаться. Я, может, просто забыл бы. Короче, это хорошо, что есть «Партнёрство»”.
*Имена всех героев этой истории изменены для их безопасности